Где Истинная Церковь?

Современное положение русского Истинного Православия представляет бедственную картину: существует около 16 церковных групп, в которых имеется около 60 епископов, не участвующих в отступничестве Мирового Православия. Но беда в том, что все они не только не имеют между собой общения, но и отлучают друг друга. Если собирается архиерейский собор в какой-либо группе, то обычно не последняя цель этого собора – лишить сана епископов противоборствующей группы.

Какая причина такого раздробленного состояния? Что мешает установлению евхаристического общения между группами Истинного Православия, исповедующими одни и те же догматы веры?

Прежде всего, раздробленность происходит от недостатка доброй воли у епископов, а в особенности у первоиерархов церковных групп. Но если оставить в стороне человеческие слабости, то главная причина – это ошибочное истолкование догмата о единстве Церкви.

В некоторых группах культивируется зилотская экклезиология. Она представляет собой простую логическую схему, в основу которой положена предпосылка, что епископы, принадлежащие к единой Церкви, непременно находятся в церковном общении между собой. Следовательно, каждый раз, когда происходит разрыв общения между двумя церковными группами, одна из этих групп неизбежно отпадает от Церкви, потому что Церковь одна и в ней не может быть разделения. Таким образом, методом исключения, зилоты приходят к выводу, что они собственно и представляют собой Церковь Христову, а прочие церковные группы – безблагодатные раскольники (то, что именно их группа принадлежит к Церкви, они не подвергают сомнению).
Изъян подобного рода умозаключений лежит в самой их логичности. Жизнь Церкви управляется не законами логики, а Духом Святым. В таких рассуждениях Богу отводится место какой-то бездушной, стихийной силы. Но силы природы, хотя бездушны и предсказуемы, однако они не зависят от изучающего их исследователя. Тогда как благодать Божия у этих «богословов» не только предсказуема, но и полностью послушна логическим построениям самих этих «богословов».

Св. Дух установил каноны в Церкви, но Сам Он не связан никакими правилами. Эти правила Он установил для нас, а не для Себя. «Дух дышит, где хочет» (Ин. 3:8), и действует так, как хочет, а не так, как предписывают Ему какие-либо теоретики. Какое наивное убеждение, что благодать Св. Духа будет действовать именно так, как это следует из логических выкладок какого-нибудь кабинетного «богослова»!
С другой стороны, подобные логические построения приводят к ошибочным результатам, хотя бы уже потому, что в их основание положена ошибочная предпосылка. А именно, что церковное общение между епископами всегда тождественно духовному единству Церкви. История Церкви опровергает этот постулат.

Можно указать на много примеров из истории, когда две церковные группы не находились в общении между собой, но при этом обе принадлежали к Церкви. Например, антиохийский раскол в 4-м веке между св. Мелетием Антиохийским и еп. Павлином. Еп. Павлин был рукоположен для антиохийской православной общины епископами православного Запада и находился с ними в общении. Он отказывался вступить в общение со св. Мелетием, рукоположенным арианствующими, хотя последний имел общение с православными епископами Востока.

Церковное общение между епископами – это видимое проявление духовного единства вселенской Церкви. Прекрасно это выразил св. Киприан Карфагенский: «Церковь кафолическая едина, неразделима и нераздробима, но повсюду соединена и скреплена узами согласующихся между собою пастырей…». (Послание 69, 8). Однако, в этих словах изображается мирное состояние Церкви, тогда как мы живем в смутное для Церкви время.
При видимом разрыве общения между церковными группами духовное единство между ними может сохраняться, и таким образом, они могут сохранять духовное единство с Церковью и между собой, хотя и не имеют между собой общения. Церковное общение может прерываться из-за каких-либо личных недоразумений между епископами. Но Церковь не хрупкая вещь, врата ада не могут одолеть ее, тем более невозможно поверить, чтобы она могла так легко быть разрушена из-за человеческой ограниченности или упрямства.

Во времена св. Василия Великого Церковь в восточной части империи находилась в положении, которое можно сравнить с теперешним. По словам св. Василия, Церковь в его время «стала похожа на ветхую одежду, которая при всяком случае легко рвется и не может прийти в прежнюю крепость» (Письмо 113(109)). Арианство уже выделилось в отдельную структуру. Но среди православных не было единства. Развилась подозрительность, каждый епископ боялся вступить в общение с другим, подозревая его в неправославии. Св. Василий с единомысленными с ним епископами много трудился над объединением разделенных церковных групп. В основу такого объединения был положен Никейский символ веры (1-го Вселенского Собора).
Но нужно заметить, что, во-первых, св. Василий, вступая в общение с тем или другим епископом, не интерпретировал это так, что тот, через присоединение к нему, прививается к Церкви, от которой был прежде отторгнут. Св. Василий рассматривал всех православных епископов как принадлежащих к Церкви в силу своего православия. Все православно-мыслящие рассматривались как принадлежащие к единой Церкви Христовой, а отсутствие евхаристического общения между ними рассматривалось как недостаток, который необходимо исправить.

Во-вторых, речь шла только о евхаристическом общении, а не о присоединении к какой-либо административной структуре. Т. е. вопрос рассматривался исключительно в догматической, а не административной плоскости.

В некоторых осколках РПЦЗ во главу угла полагают принадлежность к «каноничной» юрисдикции. Критерием каноничности, по их мнению, является преемственность от прежней РПЦЗ, поскольку до-раскольная РПЦЗ была единственной законной правопреемницей от Российской Церкви. Идеологи таких осколков, перебирая все происшедшие за последнее десятилетие расколы, методом исключения доказывают, что именно их группа и есть истинная законная РПЦЗ, а прочие группы – лишь безблагодатные иссохшие ветви, отсеченные от лозы Церкви. Таким образом, залогом принадлежности к Церкви становится административная принадлежность к единственной каноничной юрисдикции.

Доходит до забавных курьезов. Один из первоиерархов предлагал нашим Владыкам получить от него «удостоверение» с печатью, что они принадлежат к истинной РПЦЗ. Без такого удостоверения мы, по его мнению, остаемся вне Церкви, и наши таинства безблагодатны, мы — иссохшая ветвь, не привитая к лозе истинной Церкви. Но стоит только ему подписать «удостоверение», как наше положение кардинально переменится к лучшему. Очевидно, что в корне здесь лежит подчинение первоиерарху. Для того, чтобы быть в Церкви, нужно быть в подчинении единственному каноничному первоиерарху. Не то же ли самое понятие насаждается в Московской Патриархии у патриарха Кирилла?

На этом примере хорошо видно, что источником благодатной жизни Церкви полагается церковно-административная структура. Принадлежность к этой структуре является условием принадлежности к Церкви и залогом вечного спасения. Если при этом вспомнить микроскопические размеры этой единственно-спасительной структуры, то ситуация становится совсем комической.

Идея правопреемства от до-раскольной РПЦЗ – это предрассудок. Вспомним, что сама РПЦЗ в основу своей легитимности полагала Указ №362 Патриарха Тихона. Этот Указ был составлен в предчувствии упразднения в Русской Церкви Высшего Церковного Управления. В такой ситуации Указ предписывает децентрализацию церковного управления. То есть Указ №362 не только не говорит о необходимости иметь единственную административную структуру церковного управления, но даже напротив, предполагает наличие нескольких таких структур.

Согласно Указу патриарха Тихона, в настоящий момент, в отсутствие Высшей Церковной Власти, Российская Церковь должна представлять из себя отдельные автономные администативные единицы, имеющие общение между собой.

Церковь – мистическое Тело Христово. Духовное общение с Церковью земной и небесной достигается не через формальную принадлежность к какой-либо административной структуре, а через участие в таинствах Церкви, православную веру и благочестивую жизнь.
Из-за многолетней изоляции в группах Истинного Православия изменилось сознание церковных людей, и евхаристическому общению стал придаваться не тот смысл, какой в него заложен изначально.

Церковное общение понимается как своего рода политический союз. Как в политике государство приобретает легитимность в зависимости от признания его другими государствами, а те государства, которые не признаются другими, называются самопровозглашенными, нелегитимными, точно так же в Истинном Православии при наличии множества церковных групп, не признающих друг друга, синоды вступают в общение, чтобы повысить свою легитимность.

Церковная жизнь Истинного Православия в высшей степени политизирована. Даже богословские определения нередко делаются, исходя из политических интересов. Печально, что архиереи не слишком беспокоятся о том, какой вред они приносят верующим, ставя во главу угла политику.
Церковное общение – не вопрос вкуса или политического расчета. Все православные архиереи принадлежат к единой Церкви Христовой, и следовательно, должны быть в общении. Мы должны иметь общение со всеми православными. Это наш долг. Отказываясь иметь общение со своими братьями по вере, мы совершаем преступление против Церкви, разрываем нешвенный хитон Христов. Для отказа иметь евхаристическое общение с какой-либо группой должны быть очень веские основания.

Епископы Истинного Православия, вместо того, чтобы замыкаться в своей единственной каноничности и благодатности, должны постараться установить между собой евхаристическое общение.

Еп. Андрей